В далеком желтом Китае,
Где кули и рикши живут
Где воды Янцзы мерцают
Где рис постоянно жуют, 

Жила-была императрица
Лет двести тому уж назад
Она презирала больницы
И желтый атласный наряд

Зато, несмотря на высокий
И очень почетный свой чин, 
Она обожала пороки
И разнообразных мужчин. 

Словом, была похотлива
Как сорок тысяч цариц
Зато не была гневлива
И слушала пение птиц

Московский прелестный котенок
С китайским разрезом глаз
Проворливый, как чертенок
Пройдошливый, будто Жиль Блаз

В честь той китайской милашки
Цысею назван был
Глупышкою, задирой, добрячкой
Он сразу себя проявил.

Впрочем, это не верно
Котенок - не он, а она
Как императрица манерна, 
Как каменный уголь черна. 

О Цысе, теперь взрослой кошке
Многое можно сказать
Про еду с серебряной ложки, 
Про любовь залезать под кровать

Но это - иная тема
А эту закончить пора
И Цыся, накушавшись спэма, 
Ложиться в постель до утра.